Во время болезни детей всегда нужно уповать на Божию помощь
(Свидетельство матери)
Вышла я замуж юной и идеально-религиозной. Молодое сердце мое было открыто духовным истинам, но постоянная работа, заботы и огорчения отодвинули вопросы веры. Я жила, не имея времени ни обращаться к Богу с молитвой, ни даже ежегодно говеть. Проще сказать: я охладела к обязанностям, которые налагает на нас религия. Я никогда не останавливалась на мысли, что Господь услышит мою молитву, если я с верою обращусь к Нему.
В 1897 году я жила с мужем моим и детьми в городе Стерлитамаке. 11 января внезапно заболел мой самый младший ребенок, мальчик пяти лет. Пригласили доктора. Он осмотрел ребенка и сказал, что у него дифтерит в сильной форме. Сделали впрыскивание сыворотки. Через день повторили. Ждали облегчения, но его не последовало. Доктора констатировали непрохождение воздуха в легкие.
Ребенок страшно ослабел. Он уже никого не узнавал. Лекарства принимать не мог. Из груди его вырывалось страшное хрипение, которое было слышно даже в нижнем этаже дома. Приезжали два доктора. Печально посмотрели они на больного, озабоченно поговорили между собой и объявили нам, что на следующий день сделают третье впрыскивание, что ими получена новая свежая сыворотка и что та, которой уже делалось впрыскивание, оказалась по анализу негодной. Было ясно, что они видели, что ребенок не переживет ночи.
Я же, кажется, ни о чем не думала, делала особенно старательно все нужное для больного и как будто побуждала себя не оставаться праздной. Муж мой не отходя сидел у постели, боясь пропустить последний вздох. В доме все стихло, только раздавался страшный свистящий хрип. Надо удивляться, как из такого слабого организма мог исходить такой тяжелый, громкий звук.
– Я поеду, попрошу отслужить молебен о его выздоровлении.
– Разве ты не видишь, что он умирает? Не езди: он кончится без тебя.
– Нет, – говорю, – я поеду: церковь близко.
Поехала. Вхожу в церковь. Навстречу мне идет священник отец Стефан Никитин.
– Батюшка, – говорю ему, – у меня сын болен дифтеритом. Если не боитесь, то потрудитесь отслужить у нас молебен.
– Мы по обязанности напутствуем умирающих всюду и идем без страха, куда нас приглашают. Сейчас я к вам буду.
Вернулась я домой. Хрип по-прежнему раздавался по всем комнатам. Личико совсем посинело у моего мальчика, глазки закатились. Я дотронулась до ножек; ножки были совсем холодны. Неизъяснимо больно сжалось сердце мое. Плакала ли я, не помню. Я так много плакала в эти печальные дни, что, кажется, поток слез моих не прекращался. Зажгла лампадку и приготовила кое-что необходимое.
Приехал отец Стефан. Муж мой вышел к нему. Молебен начался. Я осторожно взяла на руки ребенка вместе с периной и подушкой и вынесла в залу. Мне было слишком тяжело стоя держать его, и я опустилась в кресло.
Молебен продолжался. Отец Стефан взял святое Евангелие для чтения. Я с трудом встала с кресла. Тут свершилось непостижимое. Мальчик мой поднял голову и слушал Божественные слова. Отец Стефан кончил читать. Я приложилась; приложился и мальчик мой. Он обвил ручонкой мою шею и так дослушал молебен. Я боялась дышать. Отец Стефан поднял святой крест, осенил им ребенка, его поцеловавшего, и сказал:
– Выздоравливай!
Я отнесла мальчика в постельку, положила его и пошла проводить батюшку. Когда отец Стефан уехал, я пошла опять в спальню, удивляясь, что не слышу обычного хрипа, надрывающего душу. Мальчик мой тихо спал. Я наклонилась к его ротику. Дыхание ровно выходило из губ. С умилением опустилась я на колени, благодаря милостивого Бога, а потом утомленная уснула на полу около его постельки.
На другое утро, лишь ударили к заутрене, мальчик мой поднялся и чистым, звучным голосом сказал:
– Мама, что это я все лежу? Мне надоело лежать!
Возможно ли описать, как радостно забилось сердце мое. Сейчас же поспел самовар, закипело молоко, и мальчик принял немного пищи. В девять часов тихо вошел в залу наш доктор, посмотрел в передний угол и, не видя там ожидаемого стола с холодным трупиком, окликнул меня. Я веселым голосом отозвалась:
– Сейчас иду.
– Неужели лучше? – удивленно спросил доктор.
– Да, – ответила я, здороваясь с ним. – Господь явил нам чудо.
– Да, только чудо могло исцелить вашего ребенка.
18 февраля отец Стефан служил у нас благодарственный молебен. Мальчик мой, совершенно здоровый, усердно молился. По окончании молебна отец Стефан сказал мне:
– Следовало бы вам описать этот случай.
Я отвечала ему:
– Я постараюсь его описать спустя не которое время.
С тех пор многое переменилось. Муж мой вышел в отставку. Мы переехали жить в другой город. Если когда эти строки придется прочесть тем, лицам, которые присутствовали при совершении в нашем доме чудесного исцеление, то они подтвердят справедливость всего сказанного. Искренне желаю, чтобы хоть одна мать, прочитавшая эти малые строки, в час скорби не впала в отчаяние а сохранила веру в благость неведомых путей, которыми ведет нас Провидение.
("Воскресный день", 1901 г., № 43)
Непонятая молитва
Мой отец с большим предубеждением относился к отцу Иоанну Кронштадтскому. Его чудеса и необыкновенную популярность объяснял гипнозом, темнотой окружающих его людей, кликушеством и т.п.
Жили мы в Москве, отец занимался адвокатурой. Мне в то время минуло четыре года, я был единственным сыном, и в честь отца назван Сергеем. Любили меня родители безумно.
По делам своих клиентов отец часто ездил в Петербург. Так и теперь он поехал туда на два дня и по обыкновению остановился у своего брата Константина. Брата и невестку он застал в волнении: заболела их младшая дочь Леночка. Болела она тяжело, и, хотя ей стало лучше, они пригласили отца Иоанна отслужить молебен и с часу на час ожидали его приезда.
Отец посмеялся над ними и уехал в суд, где разбиралось дело его клиента.
Вернувшись в четыре часа обратно, он увидел у братниного дома парные сани и огромную толпу людей. Поняв, что приехал отец Иоанн, он с трудом пробился к входной двери и, войдя в дом, прошел в зал, где батюшка уже служил молебен. Отец стал в сторону и с любопытством начал наблюдать за знаменитым священником. Его очень удивило, что отец Иоанн, бегло прочитав положенное перед ним поминание с именем болящей Елены, стал на колени и с большой горячностью начал молиться о каком-то неизвестном тяжко болящем младенце Сергии. Молился он о нем долго, потом благословил всех и уехал.
– Он просто ненормальный! – возмущался мой отец после отъезда батюшки. – Его пригласили молиться о Елене, а он весь молебен вымаливал какого-то неизвестного Сергея.
– Но Леночка уже почти здорова, – робко возражала невестка, желая защитить уважаемого всей семьей священника.
Ночью отец уехал в Москву.
Войдя на другой день в свою квартиру, он был поражен царившим в ней беспорядком, а, увидев измученное лицо моей матери, испугался:
– Что у вас здесь случилось?
– Дорогой мой, твой поезд не успел, верно, отойти еще от Москвы, как заболел Сережа. Начался жар, конвульсии, рвота. Я пригласила Петра Петровича, но он не мог понять, что происходит с Сережей, и попросил созвать консилиум. Первым долгом я хотела телеграфировать тебе, но не могла найти адреса Кости. Три врача не отходили от него всю ночь и, наконец, признали его положение безнадежным. Что я пережила! Никто не спал, так как ему становилось все хуже, я была как в столбняке.
И вдруг вчера, после четырех часов дня, он начал дышать ровнее, жар понизился, и он уснул. Потом стало еще лучше. Врачи ничего не могут понять, а я – тем более. Сейчас у Сережи только слабость, но он уже кушает и сейчас в кроватке играет со своим мишкой.
Слушая, отец все ниже и ниже опускал голову. Вот за какого тяжко болящего младенца Сергия так горячо молился вчера отец Иоанн Кронштадтский.
(Из книги Л.С. Запариной
"Непридуманные рассказы")
Есть сны пустые, а есть особенные, вещие. Вот какой сон я видела в молодости.
Мне приснилось, что я стою в полной тьме и слышу обращенный ко мне голос: "Родная мать хочет убить своего ребенка". Слова и голос наполнили меня ужасом. Я проснулась, полная страха.
Солнце ярко освещало комнату, за окном чирикали воробьи. Я посмотрела на часы – было восемь.
Свекровь, с которой мы спали в одной комнате, проснулась тоже.
– Какой страшный сон мне сейчас приснился, – сказала я ей и начала рассказывать.
Свекровь взволнованно села на кровати и пытливо посмотрела на меня:
– Тебе сейчас приснилось?
– Да, – ответила я.
Она заплакала.
– Что с вами, мама? – изумилась я.
Она вытерла глаза и грустно сказала:
– Зная твои убеждения, мы хотели скрыть, что сегодня в девять часов Ксана (моя золовка, Ксения) должна идти в больницу на аборт, но теперь я не могу скрывать.
Я ужаснулась:
– Мама, почему вы не остановили Ксану?
– Что делать?! У них с Аркадием уже трое детей. Он один не может прокормить такую семью. Ксана тоже должна работать, а если будет малыш, ей придется сидеть дома.
– Когда Господь посылает ребенка, Он дает родителям силы вырастить его. Ничего
не бывает без воли Божией. Я пойду и попытаюсь отговорить ее.
Свекровь покачала головой:
– Ты не успеешь: она вот-вот уйдет в больницу.
Но я уже ничего не слушала. Не одеваясь, а как была, в ночной сорочке, я набросила на себя пальто, сунула босые ноги в туфли и, на ходу надевая берет, выбежала на улицу.
Ехать было далеко. Я пересаживалась с трамвая на автобус, с автобуса на другой трамвай, стараясь сократить путь, а стрелки часов меж тем перешли за девять...
– Царица Небесная, помоги! – молилась я.
С Ксаной мы столкнулись в вестибюле ее дома. Лицо у нее было осунувшееся, мрачное, в руках она держала маленький чемодан. Я обхватила ее за плечи:
– Дорогая, я все знаю! Мне сейчас приснился о тебе страшный сон: чей-то голос сказал: родная мать хочет убить свое дитя. Не ходи в больницу!
Ксана стояла молча, потом схватила меня за руку и потянула к лифту:
– Я никуда не пойду, – плача сказала она. – Никуда! Пусть живет!
Ксения родила мальчика. Он вырос самым лучшим из всех ее детей и самым любимым.
(Из книги Л.С. Запариной
"Непридуманные рассказы")
Старичок
Этот рассказ я слыхала от покойной Олимпиады Ивановны. Передавая его, она волновалась, а сын, о котором шла речь, сидел рядом с ней и утвердительно кивал головой, когда в некоторых местах рассказа она обращалась за подтверждением к нему.
– Ване тогда было семь лет. Шустрый он был, понятливый и большой шалун. Жили мы в Москве на Земляном валу, а Ванин крестный – наискосок от нас в пятиэтажном доме.
Как-то перед вечером я послала Ванюшу к крестному, пригласить его на чай. Перебежал Ваня дорогу, поднялся на третий этаж, а так как до звонка у двери достать не мог, то стал на лестничные перила, и только хотел протянуть к звонку руку, как ноги соскользнули, и он упал в пролет лестницы.
Старый швейцар, сидевший внизу, видел, как Ваня мешком упал на цементный пол.
Старик хорошо знал нашу семью и, увидев такое несчастье, поспешил к нам с криком:
– Ваш сынок убился!
– Мы все, кто был дома, бросились на помощь Ване. Но когда прибежали к дому, то увидели, что он сам медленно идет нам навстречу.
– Ванечка, голубчик, ты живой?! – схватила я его на руки. – Где у тебя болит?
– Нигде не болит. Просто я побежал к крестному и хотел позвонить, но упал вниз. Лежу на полу и не могу встать. Тут ко мне подошел старичок, тот, что у вас в спальне на картине нарисован. Он меня поднял, поставил на ноги, да так крепко, и сказал: "Ну, ходи хорошо, не падай!" Я и пошел. Вот только никак не могу вспомнить, зачем вы меня к крестному посылали?
После этого Ваня сутки спал и встал совершенно здоровым. В спальне у меня висел большой образ преподобного Серафима...
(Из книги Л.С. Запариной
"Непридуманные рассказы")
А вот издание «Детская Библия» является сокращенным и упрощенным переложением библейских историй для юных читателей. Дословные места из Библии взяты в кавычки.
Православные сказки для девочек «Современность, старина, девочкины имена» на пи сала Надежда Веселовская . В этой книге вы найдете три занятные, но вместе с тем, поучительные истории из жизни девочек, носящих старинные русские имена. Сказочные события в книге оцениваются с православных духовных позиций - с позиций любви и добра, а девочек из разных времен объединяет вера в помощь Божью, в чудеса и готовность отдать свою жизнь за друзей.
Одним из ярких представителей православной художественной литературы является
Иван Сергеевич Шмелев
(1873-1950) -публицист, писатель, православный мыслитель. Его роман
«Лето Господне»
описывает русский уклад жизни через церковный богослужебный год, начиная с Великого Поста. Церковные праздники и службы, семейный быт, обычаи показаны в книге глазами маленького мальчика Вани. Книга «Лето Господне» - автобиографическая.
«В ней я показываю лицо Святой Руси, которую я ношу в
Русские поэты в своих стихотворениях очень часто обращаются к библейским тем ам. Юрий Каплан и Екатерина Кудрявцева составили поэтическую антолог ию «Библейские мотивы в русской лирике ХХ века». В книге представлены очень разные авторы, от религиозного философа Владимира Соловьева и до ниспровергателя всех основ Владимира Маяковского, н о объединяют их всех святые образы Книги Книг.
В Луганске православным литературным объединением «Свете Тихий» в 2014 году выпущен альманах « Писанки ярки » , посвященный Пасхе Господней. В сборнике представлены проза, поэзия и публицистика русских и украинских авторов. «…эта книга - яркий пример того, как добрые творческие люди, объединенные верой, независимо от того, где они проживают, стремятся жить в дружбе, мире, хотят, чтобы дети их жили в высокоморальном, духовном обществе…»,- говорится в статье от составителя.
Издательство Сретенского монастыря выпустило в свет
«Зеленую серию надежды».
Представляем вашему вниманию три книги из этой серии:
1.
Александр Богатырев «Ведро незабудок» и другие рассказы».
2.
Протоиерей Алексий Лисняк «Сашина философия» и другие рассказы».
3.
Протоиерей Андрей Ткачев «Страна чудес» и другие рассказы».
В этих книгах рассказывается о людях простых и знаменитых, о чудесных событиях, о непростых путях к Богу, о бесконечности Божьего мира, о любви к ближнему. Эта проза одновременно и документальна, и художественна. В ней говорится о вещах серьезных, но она не лишена и юмора. Мудрые, добрые, умные книги.
Островком духовности в литературном море стал
«Княжий остров» Юрия Сергеева.
Вроде бы
приключенческая история времен Великой Отечественной войны, но борьба в книге разворачивается не только на полях сражений, а и между силами добра и зла. Итогом духовных странствий героя стало укоренение в православной вере, которое исключает предательство, лукавство и корысть.
Чтобы православная художественная литература читалась не только людьми верующими, ее авторы пишут в разных жанрах.
В жанре фэнтези писала некоторые свои книги
Юлия Николаевна Вознесенская.
Ее книга
«Юлианна,
или Опасные игры»
- о сестрах - близняшках Юле и Анне, попавших в школу волшебства для будущих ведьм. Преодолеть зло, выдержать недетские испытания помогает им вера в Бога и заступничество Ангелов-Хранителей.
Душеполезное чтение православной художественной литературы поддержит вас в сложных жизненных ситуациях, не позволит впасть в уныние и умножит вашу веру в торжество добра и любви.
На вопросы телезрителей отвечает митрофорный протоиерей Владимир Зязев, настоятель храма Рождества Христова г. Екатеринбурга. Передача из Екатеринбурга. Эфир 16 апреля 2014 г.
- Здравствуйте, дорогие телезрители. В эфире телеканала «Союз» программа «Беседы с батюшкой».
Сегодня в студии настоятель храма Рождества Христова на «Уралмаше» в г. Екатеринбурге митрофорный протоиерей Владимир Зязев.
Отец Владимир, здравствуйте, благословите наших телезрителей.
Здравствуйте. Бог благословит всех нас.
- Тема нашей сегодняшней беседы «Душеполезное чтение».
Если ты читаешь книгу, слушаешь песню или исполняешь, и тебе хочется стать лучше, чище, быть ближе к Богу, тогда это душеполезно для тебя. Скорее всего, слова «душеполезное чтение» для большинства наших телезрителей, прежде всего, ассоциируются с такими книгами, как Евангелие, Ветхий завет, Псалтирь, святоотеческая литература. Конечно, это так. Но я считаю, что такие классики, как Пушкин, Жуковский, Лермонтов, Державин, такие писатели, как Короленко, Фейхтвангер - очень глубокие писатели, которые достойно творили. И это тоже душеполезное чтение. Читать нужно, и нужно читать много.
Моя мама была литератором, она научила меня читать в четыре года, и с тех пор я читаю. Момент, который упущен в наше время, это чтение семейное. Помню, как мы занимались чем-то, а мама читала нам, и я явно замечал у нее на глазах слезы. Как замечательны были эти вечера. Здесь важно и умение читать, но и умение слушать. Когда ты слушаешь, у тебя еще остается время для мыслей. Как жаль, что это теперь потеряно: семья занимается рукоделием, а кто-то один читает. Так же читали и Евангелие, и святоотеческую литературу.
Второе: хочется, чтобы у каждого дома была пусть не большая библиотека, но хоть 20, 50, 100 любимых книг. У человека должны быть любимые книги. Кроме того, когда книга лично твоя, очень хорошо делать какие-то пометки, выписки, это очень помогает сосредоточиться на той мысли, которая пришлась тебе по сердцу. Наверное, нет более высшего занятия, чем следить за мыслью, сердечными чаяниями великого человека: Достоевского, Толстого. Есть и более близкие авторы, например А.С. Пушкин. По сию пору я перечитываю его сказки. Как они очищают сердце и приближают к Богу. Например, стихотворение Лермонтова «Выхожу один я на дорогу», это стихотворение глубоко осознанного христианина. А стихотворение Пушкина «Пророк»? Такие произведения можно перечитывать раз за разом.
Если же говорить о таких великих книгах, как Евангелие, Ветхий Завет, Псалтирь, здесь надо раз и навсегда поставить себе задачу пусть по несколько строчек, страничек или даже по одной страничке, по одной строчке, но сознательно, в раздумье прочитывать каждый день. Без этого мы утратим очень и очень много.
Современный человек уже утратил много человеческого, именно человеческого. Посмотрите, мы читаем «Евгения Онегина», ведь это личность - отрицательная, но найдите сейчас такую отрицательную личность? А Печорин в «Герое нашего времени». Нам нельзя оставлять литературу, а уж тем более святоотеческую.
Современная молодежь, по мнению многих, либо читает очень мало, либо читает книги, которые отнюдь не являются душеполезными.
Так и есть, если не говорить о тех немногих, что читают. Если мы проведем опрос, кто что читал, то будет просто страшно. Если даже мы насчитаем из сотни два-три, которые читают, то это вовсе не говорит о чтении большинства.
Вопрос телезрительницы из г. Новороссийска: Завтра Великий четверг, с чем связано такое название? Традиция купаться в этот день на рассвете приемлема для православного христианина или это языческая традиция?
Название Великого четверга «чистым» никак не связано с купанием. Великим он назван потому, что связан с теми великими событиями, которые мы вспоминаем в это время.
Обрядом будет то, что мы сами считаем обрядом. Если ты не нашел времени помыться раньше, то, конечно, можно мыться. Но это не потому, что это связано с рекомендациями Православной Церкви. Если мыться нужно, но мойтесь, но придавайте этому какого-то особенного значения.
- Что делать, если молодой человек не читает?
Мы уже делаем тем, что говорим об этом. Нужно себя к этому приучать, заставлять, потому что это доброе дело. Но что читать, надо посоветоваться со своим духовником или знакомым интеллигентным человеком.
Сейчас молодежь читает в основном детективы. Выбор литературы для чтения молодежью сейчас очень затруднен: преимущественно это либо яркая обложка, либо наличие таких моментов, как убийство. Что будешь в душу вливать, то в ней и будет.
Достоевский сказал: Бог борется с дьяволом, и поле битвы - сердце человеческое. Одного старца спросили, кто же победит? На что тот ответил: победит тот, кому ты больше помогаешь. Если ты читаешь современную «литературку», то кормишь этого дьявола, чтобы он побеждал Бога. Но если ты читаешь Евангелие, святоотеческую литературу, классику, ты помогаешь Богу, и Бог будет побеждать в твоем сердце.
Надо обязательно советоваться по выбору чтения. Дети должны советоваться с взрослыми, но если взрослые выросли на детективах, то с такими взрослыми советоваться не надо.
Наш телезритель спросил о том, какую книгу Вы бы посоветовали прочитать, чтобы понимать язык Псалтири, который труден ему для восприятия?
Есть рассказ о том, как один молодой человек пришел к писателю и спросил, что ему делать, чтобы стать писателем? На что писатель ответил ему: читайте Пушкина, Гоголя, Достоевского. Он пришел во второй раз и сказал: я прочитал, что делать дальше? И тогда писатель ответил: Читайте дальше, пока не станете писателем.
Так и здесь. Читайте саму Псалтирь. Раньше было такое издание: столбик слева на славянском, справа на русском языке. Сейчас, к сожалению, такого нет. Для себя я решил так: читать сначала на церковнославянском языке, а затем на русском.
Читайте Евангелие, Псалтирь, но читайте и Ветхий Завет, потому что все они перекликаются, тогда будет полная гармония. Главное читайте глубоко. Раньше в некоторых монастырях была такая традиция: монах прочитывает несколько строчек из Псалтири и потом долго над ними размышляет. Потом снова прочитает несколько строк. Может быть, не каждому это по силам, но размышлять надо. Ведь это такая глубина, какая дивная книга. Когда-то Ломоносова спросили, какой псалом надо читать в такой-то ситуации? На что он ответил примерно так: «Псалмы сей дивной книги мне все известны наизусть». Но для этого надо долго трудиться.
Вопрос телезрителя из Екатеринбурга: Как правильно относиться к болезни: можно ли молиться о выздоровлении или просто смиряться и ждать, ведь Бог смиряет нас через болезни?
Молиться об избавлении от болезни, несомненно, нужно, но надо и добавлять такие слова: Господи, да будет на все воля Твоя. Кроме того, надо призывать врачей и молиться за них, чтобы Господь дал им ясный ум и твердую руку во время операции.
Не надо принимать болезнь как наказание, но как вразумление и Божию любовь. Тогда будет все достойно. О здравии же мы молимся всей Церковью.
Вопрос телезрительницы из Новосибирской области: Многое хочется прочитать, и я читаю сразу пять книг: и Псалтирь, и Евангелие, и Ветхий Завет, и другие духовные книги, хочется почитать и классику, но у меня трое детей, работа. Хочется объять многое. Вот и приходится порой читать по страничке из одной, из другой книги. Как читать правильно?
Я не великий специалист в этом деле, но, наверное, у человека в жизни должны быть основные книги. Правда, Ветхий Завет может читать не каждый. Вы сказали «хочется объять многое», а Вы найдите в мире человека, который смог бы объять все. Никто, как Христос, Богочеловек.
Моя личная библиотека до последнего времени составляла восемь с половиной тысяч томов, но когда я понял, что все прочитать не смогу, то большую часть их раздал. Много достойных авторов, но выберите тех, кто Вам более близок, и читайте и перечитывайте именно их.
Вопрос телезрительницы из Ростовской области: Зачем читать постоянно Евангелие и Псалтирь, если уже знаешь наизусть?
- Мы знаем наизусть утренние и вечерние молитвы, но почему-то продолжаем их читать каждый день. Отвечу несколько шутя: «Вода не утоляет жажды: я как-то пил ее однажды». Книга, особенно священная книга, если она осознанно входит в душу, очищает ее. Как пища нужна для физического тела, так духовная пища нужна для души, иначе она ослабеет, не сможет бороться, и дьявол будет побеждать.
Чем питается душа? Святым словом: словом евангельским, словом апостольским, словом Псалтири. Молитвой питается душа. И мы должны ее кормить. Сейчас мы видим многих молодых людей, которые ослабели до того, что не могут бороться даже с маленькими проблемами, идет туда, куда его толкает ветер. Так и здесь. «Не позволяй душе лениться! Чтоб в ступе воду не толочь, Душа обязана трудиться. И день, и ночь, и день и ночь /…/ Держи плутовку в черном теле и не снимай с нее узды!» и так далее.
Кроме того, я читаю Евангелие много лет, стараюсь каждый день. Может быть, все Евангелие я прочитал триста-четыреста раз, и все равно каждый раз получаю что-то новое. Псалтирь тоже удивительно много открывает.
Святые отцы говорят о том, что даже если ты наизусть знаешь молитвы, все равно бери книгу. Когда читаешь про себя, на секунду мысль оторвалась, и ты уже не вспомнишь, где был. Надо, чтобы читали и глаза, читали и уста, читал и дух.
- Вопрос телезрительницы из г. Омска: Какого автора Толкования на Евангелие Вы бы посоветовали читать?
На самом деле, очень много Толкований на Евангелие, трудно советовать что-то одно. Евангелие надо читать обязательно, а Толкование Вам надо подобрать по своему сердцу и расположению души.
- Есть что-то особенное в том, с каким настроем и ожиданиями мы подходим к чтению. Важно ли это?
Один мой знакомый, теперь уже священник, на мой вопрос, как он пришел к вере, рассказывал, что бабушка подарила ему Евангелие. Он долго возил книгу в чемодане, и вот однажды достал, лег на раскладушку в саду, закурил (тогда он еще курил) - страшно нам представить такое чтение, да? - и прочитал все четыре евангелия от корки и до корки. Если бы кто-то одернул его: «да как ты смеешь?», он, может быть, отложил и не дочитал. А так он прочитал до конца. В скором времени прочитал еще раз, но уже почувствовав, что надо читать как-то иначе, и читал сидя. Потом бросил курить. А теперь читает Евангелие ежедневно, уже будучи священником.
Не надо придавать этому «настрою» какое-то окончательное значение. Важно не как ты это будешь делать, а с каким духом. Если будешь это делать с искренним духом и чистой душой, что даже если что-то пока не знаешь и делаешь не так, Господь со временем тебя научит и вразумит.
- Вопрос телезрительницы из Московской области: Читаю Псалтирь Божией Матери. Как Вы к этому относитесь?
- Главное, как Вы к этому относитесь. Если Вы действительно читаете с желанием прославить Божию Матерь, умолить Ее, то это достойно. Но надо помнить, что Псалтирь у нас одна, это Псалтирь Давида. Псалтирь Божией Матери - это уже более позднее, относитесь к нему как к молитве. Относитесь так, как относится Ваше сердце, Вам хочется стать лучше, чище, выше, угодить Божией Матери - это, несомненно, хорошо.
Сейчас появилось много информации в электронном виде, и можно держать в руках не печатную книгу, а сидеть перед монитором компьютера или держать в руках планшет. Имеет ли для Вас значение, как именно читать?
К сожалению, я не владею электроникой. Но могу сказать так: когда-то были рукописные книги, а потом их стали печатать. Есть ли разница читать рукописную или печатную книгу? Если электронные средства несут добрую информацию, разве это плохо? Как сказал апостол: верующая жена освящает неверующего мужа и наоборот. Так и священные слова освящают электронику. Важно ли, из какой посуды ты будешь принимать пищу: золотой, серебряной или деревянной? Помню, что по своей немощи я не могу пойти в храм, и я до слез грустил об этом. И какая же отрада была на сердце, когда я включит телеканал «Союз», а там транслировали архиерейскую службу.
Вопрос телезрителя из г. Белгорода: Может ли Церковь помочь в формировании мировоззрения и одновременно приучить читать? Ведь это уже возможно только через православный взгляд.
Формировать любовь к чтению в детях можем только мы, родители. Это формируется в детстве, и сколько есть прекрасной детской литературы: стихов, сказок. Мы же не приучали детей. Пришло время юношества, а юноша считает себя уже всезнающим и всемогущим, и там формировать навык гораздо сложнее. Есть детские стихи и книги, прочитанные мне мамой, которые я помню до сих пор. Помню уроки нашего школьного учителя литературы, который прививал любовь к чтению.
Может быть, надо начинать с того, чтобы всей семьей читать Псалтирь и Евангелие, пусть по страничке. И когда ребенок вырастет, и наступят тяжелые времена, он может вспомнить это чтение, и поймет, что только Бог может ему помочь.
Телезритель так же говорил, что классические произведения, такие, например, книги Достоевского, понять через призму православия гораздо легче, чем об этом говорят обыкновенные, светские учителя в общеобразовательных школах, зачастую выдвигая на первый план второстепенное.
Разница между Вашим и моим поколением в том, что для нас учитель всегда был необыкновенным. Во-вторых, Достоевский тяжел для понимания, поэтому надо начинать с более легкого. Возьмите Пушкина, Лермонтова, Тургенева.
Возьмите сейчас «Братьев Карамазовых». Ведь это четыре брата, которые присутствуют в одном человеке. Когда-то мне это объяснила мама, а сейчас думаю, наши учителя это вряд ли могут объяснить ученикам.
- Наша передача подходит к концу, давайте подведем некий итог нашему разговору.
- Итог мы сейчас подводим все, ведь идет Страстная седмица. Давайте еще хоть чуть-чуть попостуем, добавим поста и молитвы. Давайте примиримся с ближними, погладим ребенка по голове, утешим старушку. Вот тогда мы хоть чуть-чуть распнемся с Господом. А если распнемся, тогда и воскреснем. Это надежда великая и непреложная. Сегодня среда Страстной седмицы, еще можно успеть так много сделать. Давайте попытаемся это сделать, и нам будет радостнее встречать Пасху.
- Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга был о том, как убедить ребенка не читать «Гарри Поттера»?
Надо не убеждать, а разъяснять, показывая и хорошую, и плохую сторону. Запретный плод всегда слаще. Надо объяснять, и это будет гораздо лучше. Чем мудрее воспитатель, тем меньше запретов он налагает, потому что он много разъясняет. Начинайте читать вместе, и насколько ближе будут члены семьи друг к другу: муж к жене, дети к родителям. Совместное чтение поможет хоть немного остановить эту бешеную спешку современного мира. Давайте остановимся: кто-то один будет читать, другие заниматься рукоделием. Какая это будет светлая страничка в нашей жизни - это семейное чтение.
Спасибо большое, что пригласили. Храни всех Господь. И дай Бог всем нам встретить Пасху.
Ведущий: Тимофей Обухов.
Расшифровка: Юлия Подзолова.
«ДУШЕПОЛЕЗНОЕ ЧТЕНИЕ », «ежемесячное издание духовного содержания», - журнал, издаваемый в Москве; основан по мысли священника московской Казанской y Калужских ворот церкви Алексея Осиповича Ключарева, впоследствии Амвросия, архиепископа харьковского (о нем см. особую статью), который вместе с приглашенными им другими двумя московскими священниками - Николаевской в Толмачах церкви Василием Петровичем Нечаевым и церкви св. Николая Заяицкого Вас. Ив. Лебедевым - и стал издавать этот журнал с 1860 г. Основание журнала вызвано было народившеюся неотложною потребностию времени. Митрополит моск. Филарет, ходатайствуя пред Св. Синодом о разрешении издания «Душеполезного Чтения», писал: «и правительством, и частными людьми усиленно распространяемая грамотность и любовь к чтению требуют здравой пищи, и особенно тогда, когда светская литература повсюду предлагает чтение, большею частию суетное и неблагоприятное для истинного назидания народа». С кончиною о. Лебедева в 1863 г. и выходом из состава редакции о. Ключарева в 1866 г., единоличным редактором-издателем журнала остался о. Нечаев. Он вел это трудное дело до 1889 г, когда приняв монашество, с именем Виссариона (см. о нем особую статью), был хиротонисан во епископа. Тогда свой журнал, в октябре, он передал своему зятю и преемнику по приходу, профессору московской духовной академии, протоиерею Димитрию Феодоровичу Касицыну. Новый редактор вёл журнал 12 лет и скончался в 1901 г., 3 декабря, 62 лет. Замечательна была его кончина: в предсмертном «бреду» он произнес по порядку все молитвословия литургии, помянул на память всех усопших, которые поминаемы были в его приходской церкви, и закончил возгласом: «да будут милости великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами». Он был сын диакона московской епархии, магистр московской академии, начал службу преподавателем вифанской семинарии, с 1867 г. перешел в академию, где и занимал кафедры - в первое время истории западной церкви, с 1869 г. - новой церковной истории, с 1884 г. - истории и разбора западных исповеданий. Священником он был назначен в августе 1889 г., в 1892 г. получил протоиерейство. Погребен на Даниловском кладбище («Душеполезное Чтение» 1902 г. № 2). После о. Касицына издательницей осталась жена покойного О. В. Касицына, а редактором назначен профессор московской академии Алексей Ив. Введенский.
С первых же дней журнал привлек к себе надежный круг сотрудников из московского духовенства, профессоров духовной академии и светских лиц богословского направления. В журнале приняли участие многие духовно-литературные светила (как протоиерей A. В. Горский, П. А. Смирнов, преосвященные Филарет Гумилевский, Феофан Затворник и нынешний обер-прокурор Св. Синода Κ. П. Победоносцев) во главе с митрополитом Филаретом.
Журнал поставил себе задачею «служить духовно-нравственному наставлению христиан и удовлетворять потребности общеназидательного и общепонятного духовного чтения», и этой задаче остался верен всё время. По собственному признанию о. Нечаева в день 25-летняго юбилея журнала, «Душеполезное Чтение» наполнялось статьями, столь близкими к разумению каждого, что, по отзывам читателей, каждую книжку его можно читать с первой страницы до последней, не пропуская ни одной статьи. Статей отвлеченных и головоломных редакция всячески избегала, хотя и не чуждалась исследований строго-научных, только бы они отличались популярным изложением. Известий о текущих событиях, так называемой хроники, в «Душеполезном Чтении» всегда было немного; все выдающиеся явления в жизни церкви и общества находили себе в журнале отображение в суждениях, а не в сообщениях. В 1863 г. журнал сделал было попытку быть журналом в тесном смысле, т. е. завел хронику, обозрение современных событий, но недолго выдержал такой характер и окончательно превратился в духовный альманах; явления современной жизни стали находить в нём отклик только в виде статей, имеющих характер назидания, положительного наставления, не исключая и таких явлений, как пашковство, раскол и т. п. В редакторство о. Касицына кой-когда проскальзывала нервная полемическая струйка, но скоро растворялась в общем содержании и духе журнала. Из предметов, которым посвящен целый ряд статей, следует указать статьи о Святой Земле - научные исследования и путешествия; толкование на паремии самого редактора; толкование на послания апостольские епископов Феофана и Михаила; поучения по руководству Пролога протоиерея Гурьева; чтения из библейской истории; объяснение богослужения, перевод канонов; о древних палестинских и сирийских лаврах, киновиях и монастырях; история христианской восточной церкви, проф. Ал. П. Лебедева; история русской церкви в патриарший период, проф. А. П. Доброклонского; письма епископа Феофана Затворника по нравственным вопросам; переводы псалмов, древнего Патерика, слов Симеона Нового Богослова. Целая масса статей, заметок, сообщений и материалов посвящена митрополиту Филарету московскому и в последние годы «Душеполезное Чтение» дается в особом приложении полное собрание резолюций владыки. В последние годы в журнале помещаются портреты и снимки картин, а также заведен особый живой отдел «Отклики на современность».
* Степан Григорьевич Рункевич,
доктор церковной истории, обер-секретарь
Св. Синода, член Учебного Комитета при Св. Синоде.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 5, стлб. 139. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1904 г. Орфография современная.
В тринадцатое лето царствования Романа, греческаго царя, жил некий муж в царственном столичном городе. Был он одним из царских приближенных. Имея благочестивое намерение стать иноком, этот муж оставил царскую службу и нашел покой в монастыре. В святой обители у Райской реки он принял монашество и стал ее игуменом. По прошествии же некоего времени случилось впасть ему в лютую продолжительную болезнь.
И, когда проболел он уже пять месяцев, в третий час дня, немного придя в себя, приподнялся он молча на своем одре, придерживаемый своими келейниками под руки. И когда сел, то с третьего до девятого часа впал в некое изнеможение, имея очи зрящими в сторону церкви, неразборчиво шепча что-то одними губами. После этого длительного времени пришел немного в себя и стал просить у своих келейников две краюшки хлеба: "Подайте мне те обе части хлеба, которые я принял от честнаго старца". И, сказав, положил руки на грудь и стал за пазухой нащупывать, пытаясь найти что-то. Некоторые из иноков, пришедших проведать игумена, догадались, что это было чудесное видение, и стали просить, чтобы старец открыл им это великое таинство: "Расскажи нам, отче, не скрой от нас пользы духовной: где в эти часы был, когда устами с кем-то беседовал, а мы здесь плакали о тебе?" Он же ответил тихо: "Помолчите, чада, Господа ради; когда в себя приду, то прошение ваше исполню".
На следующий день вся братия собралась около одра игумена, и он начал повесть:
"Сколько вспомню, отцы и братия, то вам и постараюсь поведать. Как сможет только ум человеческий понять и язык передать, так вам и расскажу. Вчера, как только при помощи братьев приподнялся я на одре, вдруг увидел я слева от нас множество людей, лица которых были чернее смолы: у одних очень черные, а у других менее. Вдруг у всех лица стали разгневанными: у одних глаза налились как у убийц, а другие стали смотреть на меня как дикие звери; у некоторых щеки надулись и посинели, у некоторых губы тянулись вверх, у других вниз; такие страшные люди собрались у одра моего, намереваясь отнять меня от вас, братия. Сначала я стал смотреть вокруг, не устрашится ли кто из вас. И не знаю как, но, разъярившись, схватили они меня свирепо и повлекли от вас: одни, обвязав, потащили за шею, иные сзади толкая, другие пиная с разных сторон; кто-то сильно тянул вперед. И наконец притащили они меня к очень высокому обрыву шириной с каменное вержение (бросок камня), глубиной же до самого преисподнего тартара - к таковому обрыву насильственно меня притащили. На самом краю я увидел очень узкую тропинку, настолько тесную, что, казалось, и одна стопа на ней не могла уместиться. По такой узкой и страшной тропе был я насильно влачим ими к правому краю. Я прижимался в страхе отделиться от них и сорваться в эту страшную пропасть. В глубине этой пропасти была видна бурная река, страшно гремящая и своим потоком производящая сильный шум. Со многим трепетом тесный тот путь пройдя, уже минуя левую сторону к верху этого высокого обрыва и его реки, увидел я отворенные врата, у которых сидел безумного вида муж огромного вида со страшным лицом. Глаза его были сильно выпучены, и огромный пламень огненный исходил из его уст, а из ноздрей выпускал он смердящий дым. Изо рта его на целый локоть висел мерзкий язык. Сильно вытянув правую руку, сухую как ствол дерева, он хватал виновных во грехах людей и швырял в страшную пропасть, в которой отчаянно взывали осужденные на муки: "Увы! Горе нам!" Когда же мы приблизились к этому мрачному и чудовищному мужу, он громко воскликнул, глядя на меня: "О! Вот мой любимец!" И, как только протянул ко мне огромную свою руку, чтобы схватить меня, грешного, я в ужасе сжался и попытался спрятаться. Но совершенно внезапно, словно посланные кем, явились два священнолепных и седых мужа, в которых я узнал славных священных апостолов Андрея и Иоанна, как пишут их на святых иконах. И, как только этот злодей их увидел, тут же, обернувшись, скрылся. И, так доблестно меня приняв, оба старца прошли в малые те врата. Пройдя внутрь, вышли мы на некое прекрасное, залитое светом место, где стало радостно и хорошо. Пройдя немного, обрели некоторое место, неописуемую красоту, доброту и благодать которого словами передать совершенно невозможно! Посреди же того места сидят некоторый почтенный старец и вокруг него огромное множество детей, которых больше песка морского. Тогда, осмелев немного, я спросил молча меня ведущих: "Кто есть сей старец и кто эти бесчисленные вокруг него дети?" Они ответили мне: "Сей есть праведный Авраам и лоно авраамово", - и повелели поклониться ему. Я сразу же усердно поклонился и поцеловал Авраама. И мы пошли дальше. Когда же мы миновали это чудесное и злачное место, увидели великую гору: на ней дубрава и древес больше звезд небесных, и на каждом дереве сень стоит, и под каждой сенью расположен одр, и на каждом одре возлежит человек, из них же многих узнал: и воспитавшихся в доме царском, и многих горожан, некоторых селян. Узнал некоторых из нашей святой обители. Все, кого я узнавал, были давно умершими. И только помыслил я спросить, что это за дивный сад, как старцы опередили меня, говоря: "Что мыслишь, говоря "что за прекрасный сад и что всё то, что в нем?" То, что ты слышал: "Многие обители у Тебя, Спаситель наш, и по достоянию всем разделяемы они в меру добродетелей". И, минувши тот сад, увидели град неописуемой красоты, его же красота и доброе, складное устроение невозможно описать. Стены города того опоясаны двенадцатью разными лентами по количеству разных сияющих драгоценных камней. А в стенах устроены разные врата, золотые и серебряные. За вратами внутри дома златые, и златые устроены седалища, а у них златые подножия, и златые к ним восходят ступени. И тот чудесный град весь исполнен света неизглаголанного и наполнен благоухания и благодати. Обойдя весь град тот, и ни человека, ни скота, ни птицы, ни иного чего ни по земле, ни по воздуху движущееся не увидели. А на краю града дивные строения царские увидели устроенные. В царском же дворе чертог протяженностью с каменное вержение. От края же чертога даже и до края его простерта трапеза из разных мраморных каменьев, возвышающаяся над землей, и наполнена многими возлежавшими там. Неизреченным же светом, и благоуханием, и благодатью был наполнен весь тот дом. В конце же чертога была небольшая чаша, сиявшая сильнее солнца и стоявшая на той же трапезе. У нее же были два служителя световидных, наполненные радостью лица которых блистали сильнее молнии. Они сказали бывшим со мною старцам: "Пусть он сядет за трапезу", - и, говоря, указали мне место, а старцы подвели меня туда и посадили, сами же сели на отдельное место. И, пока служители долгое время задерживались на трапезе, я рассмотрел присутствующих. Я узнал многих из возлежавших за трапезой и из обители нашей святой, и мирян. Спустя продолжительное время служители вернулись и, обратившись к святым старцам, сказали: "Возвратите его, потому что много жалеют о нем и о его к Богу отшествии, и царь утешается, зная, что он монашествует. Итак, того тем же путем возвратите и возьмите вместо него Афанасия из Траянова монастыря". Тут же подхватили меня старцы и вывели из чертога и града чудесного тем же путем. И, когда шли, увидели озера, наполненные муками ужасными: одно мрачное, одно огненное, иное наполненное смердящей мглы, а другое отвратительных червей. И одна за одной мука, и мучений наполненная река, и общего человеческого множества без числа исполнена, и унылого плача и горького всем рыдания. Все же озера миновав, снова в неком месте того старца увидели, которого назвали Авраамом. Я снова, подойдя, поцеловал его. Праведный Авраам подал мне златую чашу, полную сладчайшего паче меда вина, и три хлеба. Один хлеб, смочив, я съел и всё то чудесное вино испил. Другие же два хлеба положил за пазуху - их-то я вчера и просил у вас. Так потихоньку и дошли мы в то место, где сидел страшный злосмрадный муж. Увидев меня, он люто заскрежетал зубами и с яростью и гневом произнес: "Сейчас ты ускользнул от меня, но теперь я глаз не сомкну, восставая против тебя и твоего монастыря!"
Вот, братья мои, всё, что узнал и видел, исповедал вам, ничего не забыв".
После этой беседы послан был некто в Траянов монастырь и, когда пришел туда, обрел монаха Афанасия умершим. Как раз в тот момент его тело на одре выносили из келии, и спросил он несших усопшего: "Когда почил?". И услышал ответ: "Во вчерашний день к девятому часу", - в тот же час, когда игумен видел чудесное видение. А монастыри эти находились недалеко друг от друга; так же, как и по сей день, стоят рядом и одним наставником духовным руководствуются.
После видения того игумен пробыл еще тридцать долгих лет, в Боге добре жительствуя, управляя и окормляя оба монастыря, живя со своим братством. И так скончал свои дни во славу Божию.
